РЕ-ЛА-КСА-ЦИЯ - интервью С. Шнурова журналу "На Невском"

ГРУППА «ЛЕНИНГРАД» СТАЛА ЖУТКО ПОПУЛЯРНОЙ

СРЕДИ СТОЛИЧНЫХ ЖИТЕЛЕЙ, А ПЕРВОПРЕСТОЛЬНАЯ

ПРЕССА ПРОСТО ПЕСТРИТ ИЗОБРАЖЕНИЯМИ ЕЕ БЕСС-

МЕННОГО ЛИДЕРА.

- Интересно, шоу-бизнес в Москве чем-то отличается от петербургского?

- Московский шоу-бизнес не отличается ничем. В Москве просто гораздо больше так называемой творческой интеллигенции, у которой есть деньги и которая может позволить себе ходить в кафе и в клубы. Люди там привыкли, что называется, «тусоваться» - собираться вместе, общаться. В Москве для этого существует масса разных информационных поводов, и нет проблемы, чем занять вечер. Нуты посмотри хотя бы на прессу. Все крупные издания локализованы именно в Москве. «Плэйбои», «Омы», «Птючи», «Космополитены»... В Питере есть лишь жалкие карикатуры на то, что существует в Москве.

- Московская пресса любит тебя даже больше, чем родная питерская, и пиар тебе удается там лучше, чем здесь.

- Я об этом не думал. И понятие «PR» для Питера пока что не очень актуально, здесь так уж никого особенно не «пиарят». Но дело в том, что можно быть популярным в Петербурге и не быть известным больше нигде. Суета здесь, в Питере, местечковая. Я «пиаром», как таковым, не занимаюсь. Я даю какие-то информационные поводы, придумываю события. Кому интересно, тот звонит сам. В Питере, конечно, журналистов звонит меньше, но это связано и с масштабами, и с качеством их работы. Посчитай, сколько там изданий и сколько здесь: кроме «Пульса» и... (он отпускает комплимент в нашу сторону), все остальное - полное фуфло. Газетки пишут о звездах местного масштаба, которые выступают в каких-то непонятных клубах, и о каких-то непонятных событиях типа премьеры очередного нагиевского спектакля. Это не культурная жизнь, это фигня! А пресса - абсолютная желтуха.

- Московские медиа более профессиональны?

- На самом деле в них просто вложены совершенно другие деньги. Если фотограф получает за выезд двести пятьдесят долларов, то за эти двести пятьдесят долларов он будет и лежа снимать, и на крышу залезет. И отщелкает не два кадра, как у нас, потому что денег нет, а двадцать три пленки. В Москве возможны такие издания, как толстенный журнал «Афиша», которому хватает материала, чтобы издаваться каждые две недели, потому что есть куча информационных поводов. Кустурица приезжает и играет в каком-нибудь дерьмовом клубе «Китайский летчик», который такой же по площади, как наш «Котел». В Москве куча культурных событий. Недаром же поезда, которые ходят в Москву по пятницам, битком набиваются питерскими музыкантами и тусовщиками.

- Несмотря на то, что все туда ездят, именно твое лицо постоянно смотрит с обложек почти всех крупных столичных изданий. Как тебе удается очаровывать московских журналистов?

- Никакого секрета нет. Если делаешь какие-то интересные вещи, на тебя волей-неволей обращают внимание. И в этом заключается их профессионализм. За ними не нужно бегать, звонить и говорить: «Я такой крутой, напишите обо мне!», они сами бегают за событиями. Кроме того, «Ленинград» - это не единственная питерская команда, которую знают в Москве. Москвичи очень хорошо радуются под «Карибасов», «Нож для Фрау Мюллер» тоже всех очень радует. Не важно, Москва или Петербург - все любят новое, всем нужны новости. Если в течение какого-то времени не создается никакой новой группы, про которую можно было бы сказать: «Это круто», становится скучно жить. Поэтому и дальше будут продвигаться новые группы, пусть даже абсолютно нератируемые.

- Питерцы не очень любят москвичей, а вот москвичи Питер обожают...

- Москвичи на уик-энд зачастую приезжают в Петербург, чтобы посидеть в «Фишке» и выпить там парочку бокалов пива, а потом напиться в говно. Такая романтика. Да, для них это романтика - дешево, красиво, другой город, аура. Ну а кроме Петербурга они ездят и в Прагу, и в Таллинн, они так вообще путешествуют, на самом деле. Петербург - это не единственная точка, где они бывают.

- Группа «Ленинград» добивается успеха в Москве. Если бы она называлась «Москва», были бы шансы добиться успеха на питерском рынке?

- Мне очень сложно представить «если бы». Я родился в Петербурге и группу создал именно здесь. Ну а если бы я родился в Москве, то, может быть, и группы никакой не было бы. Просто в Москве это немножко сложнее, на мой взгляд. Там много других интересных дел. Ритм жизни другой, много возможностей, много каких-то практических вещей, которые можно сделать здесь и сейчас и не заниматься ерундой. А в Петербурге делать нечего, и поэтому здесь три миллиарда некоммерческих групп, названий которых мы даже не знаем. Просто не представить, сколько групп в Петербурге! А в Москве всего пять - десять.

- То есть ты считаешь, что этим не занимаются серьезные люди.

- Люди обычно двигаются по пути наименьшего сопротивления, будучи от природы ленивыми товарищами, которым лучше пивка попить, с товарищами посидеть-поболтать. В Москве путь наименьшего сопротивления - это, конечно, не собирание групп, там много других интересных занятий, я уже сказал.

- А шоу-бизнес разве денег не приносит?

- Шоу-бизнес приносит. Но создать группу и работать в шоу-бизнесе - это две разные вещи. «Ленинград» создавался не как составляющая московского шоу-бизнеса. Мы всегда делали только то, что нам нравится.

- Пробиться в Москве для музыканта обычно означает сменить имидж и спуститься на уровень производства некоего усредненного варианта совковой попсы, полностью отказавшись от своего творческого «я». Как «Ленинграду» удалось сохранить свое лицо? Не было таких предложений: «Ребята, вы нам, конечно, нравитесь, но - мы вам платим деньги - делайте теперь так и так»?

- Такое было, но очень давно. Пытались как-то «причесать», но я и сам пытался «причесать», чтобы были какие-то минимальные ротации. Но наши самые удачные песни - все равно ненормативные. У нас был особый путь, и мы никогда не думали, как будем продвигаться. Даже когда «Ленинград» еще не был издан, он уже собирал народ. Вокруг нас всегда было множество слухов, толпы людей ходили на концерт, и мимо этого просто было очень сложно пройти. Все развивалось очень легко и как-то само собой, нас нельзя было не заметить. Представление, что шоу-бизнес - это только мощные акулы, которые всех причесывают под одну гребенку, неверно. Бесспорно, у них есть какие-то штампы, например, по поводу рекламных кампаний, с которыми я постоянно борюсь, - «радио-ротация, клип, выход альбома». И «Ленинград» совершенно замечательно существует вне этой схемы, и все хорошо. Наверное, просто группа хорошая.

- Но, насколько я знаю, московские компании наотрез отказываются издавать русскую электронную музыку или какой-то авангард, даже в минимальных количествах.

- Электронная музыка сама себя «жрет», ее стало слишком много. Представь, что сидит человек триста, и все делают деревянные пепельницы. Этой электроники до фига столько, что ты себе даже не представляешь. Каждый уважающий себя человек, у которого есть дома компьютер и который даже не имеет к искусству никакого отношения, считает своим долгом писать электронную музыку. А ведь сделать что-то на самом деле интересное в этом направлении уже очень сложно. Произошла девальвация. Зачем мне слушать Васю Пупкина, если можно послушать «Massive Attack»? Вася Пупкин мне ничего нового ведь не скажет. Это как «Битлз» и «Песняры» - две большие разницы. Вся наша электронная музыка - это перепевки того, что есть там. Вообще, она ведь очень технологична, а самые передовые технологии на Западе. Либо ты должен делать так, как делает Гитаркин - находясь абсолютно в своем контексте и придумывая какие-то совершенно оригинальные «фишки», не обращая внимания на то, что происходит. Либо этим вообще лучше не заниматься. Да и никому не нужна здесь эта электроника. Здесь нет спроса, нет рынка.

- Люди порой не в курсе, что реально происходит.

- Нет, они в курсе. Но когда ты нажрешься в Самаре, ты что, поставишь электронную музыку и будешь вот так танцевать под нее? Нет, ты поставишь группу «Ленинград» и будешь орать матом. Это органично. Адекватно ситуации, в которой мы находимся. Электронная музыка где-нибудь в Самаре в деревянной избушке начинает вызывать тошноту. То же самое в Москве и в Петербурге - я сижу в коммуналке, у меня бабка варит суп, от запаха которого меня сейчас вытошнит, и я буду слушать какие-то изысканные электронные ритмы! Причем у меня магнитофон «Юпитер», который остался от папы. И я на этом магнитофоне буду слушать эти изыски? Да ни ... - это ведь музыка для коктейлей.

- A «Massive Attack» будешь слушать?

- «Massive Attack» буду слушать, потому что это культурное явление, «бомба». «Бомбу» слушать надо. А все порождения и мелкие частицы, которые от нее разлетаются, - зачем? Я видел взрыв! Вся эта так называемая танцевальная культура существует здесь каким-то непонятным образом и представляет собой жуткую пародию на то, что есть на Западе. А на Западе она была сформирована на совершенно определенном социокультурном фоне. Дайте мне колеса «экстази», и я буду танцевать и слушать электронную музыку. Почему я должен под нее танцевать, будучи «синим»?! У нас страна пьющая, и я не хочу делать вид, что это не так. Мы существуем в разных контекстах. Для них этот выглядит так: всю неделю на работе, потом сожрал «экстази», в субботу оттрясся, в воскресенье отлежался и опять работаешь - ты нормальный гражданин, нормальный чувак. Ну подумаешь, ты в субботу танцевал и жрал «экстази» - от этого ты стал только еще нормальнее. А здесь совершенно другие мотивы, почему люди жрут наркотики - не для того, чтобы работать, и не для того, чтобы танцевать, а ради «измененки». И у нас просто не достать «экстази», зато весь город завален героином, что гораздо хуже. И это, между прочим, государственная политика.

- Государство считает, что лучше по-тихому спаивать страну?

- Знаешь, почему спились индейцы? Потому что у них никогда не было водки вообще. Они курили табак или еще что-то, ели мухоморы, это был многовековой культ. Потом попробовали водку и спились. Мы здесь бухаем поколениями, и поэтому не умрем от этого. У западных людей была революция, все эти хиппанские штуки, когда дома у каждого росла конопля на подоконнике. На Западе не одно поколение людей выросло в таких условиях, что, к примеру, мама курила, а папа «торчал». А в русской среде наркотики несколько неорганичны. У нас этого никогда не было, отсюда и такая забота государства. Кроме того, для ментов и следователей это отличный способ зарабатывания денег. Сколько людей откупается! Платят ментам взятки и курят дальше. Таковы законы существования в этом государстве - не хочешь бухать, имей, пожалуйста, в кармане пятьсот долларов! А если они будут чморить за водку, то ничего на этом не заработают. И было б хуже - такие традиции нарушать! Вспомни Горбачева, это же была коренная ломка менталитета.

- Слушай, я не понимаю, что уж такого в этом менталитете интересного?

- Ничего. Интересно было бы, если бы люди были трехногие, бегали бы быстрее. Мы родились в этой стране, где все бухают. И я просто здесь живу. Я, может, и хотел бы, чтобы у меня под окном росли пальмы и ходили слоны - было бы очень круто. Представляешь, у нас в Санкт-Петербурге - пальмы, слоны, мы сидим с тобой и курим ганджу - идеальная картинка! Здесь очень глупо играть рэгги, потому что здесь холодно. Я... не понимаю, про какое солнце они поют - я его вижу так редко! Я не понимаю, где это солнце.

- Не надо, а то я сейчас заплачу.

- У жителей каждой страны есть свой характер. У нас он такой, как это ни прискорбно. Я с трудом себе представляю изысканного молодого человека пидорского вида, который будет сидеть с сигаретой на мундштуке и петь про какую-то голубую любовь и про которого мне скажут: «Вот это наш русский человек, который представляет нас за границей». Ни ....! Русский человек не такой, он просто по определению не такой. У нигеров есть рэп. У русских есть водка и мат. И то же самое с музыкой. Эти понятия «формат-неформат» возникли не на пустом месте. Любое интересное явление все равно сразу замечается. И то, что формат здесь такой - так это от того, что здесь живут такие люди. Им, видимо, нужна такая музыка. И такие же люди ее придумывают. На радио - обычные люди, которые сидят и курят «Кент», это не какой-то эфир, где живут боги. И правительство у нас точно та кое же, как эти люди, которые ездят в метро. Это зеркальное отражение нас самих.

- Но можно же повысить этот культурный уровень.

- А это уже не шоу-бизнес, а пропаганда. Мы уже жили в стране, где была пропаганда. Ты сейчас предлагаешь звать к каким-то более эстетским х...ням, я правильно понял? Никто насильно не опускает этот культурный уровень. Сядь в семь часов утра в метро - ты увидишь «слушателей». А люди, которые возглавляют крупные компании, - им приходит тысяча кассет в день, и они выбирают, что будут слушать эти «слушатели», а что - нет. А ты предлагаешь выпускать вместо булочки с маком булочку с чем-то таким, что будут есть два человека, а не два миллиона. Ты выпустишь, но у тебя будут убытки. Это целое производство, и эти эксперименты здесь на ... никому не нужны. Это то же самое, что продвигать сигареты, в которых нет никотина. Это никому не надо, всем нужно, чтобы «торкало». И музыка перестала быть искусством, она стала чем-то таким, что нас обслуживает, как кофе или чай, или сигареты. Это х...я, и в х....е не надо искать алмазов. Сейчас все стало мэйнстримом, и формат - это лишь то, что тебе удобно слушать, что не напрягает. Почему мы не слышим «Алису» по радио? Потому что она напрягает. Почему мы не слышим «Гражданскую оборону»? Потому что она напрягает. А сейчас нужно не напрягаться, а расслабиться. Всеобщая ре-ла-кса-ция!

- Но насчет твоего творчества - мне кажется, оно напрягает, но довольно тонко. Кого-то напрягает, а кого-то не напрягает.

- Меня по радио не крутят.

- Кстати, почему ты ушел с радио?

- Я работал промоушн-директором, занимался пиаром. Ушел, потому что времени не стало. Я не успевал ни там, ни сям, и в общем все было как-то нехорошо. Нечестно ни по отношению к себе, ни по отношению к радио. А так я сейчас честен.

- Есть ли планы завоевать Запад?

- Мы и так популярны за границей. Один солдат из Израиля написал нам: «Спасибо группе «Ленинград» за то, что у нее такая громкая музыка. Она заглушает крики арабов». Вчера письмо пришло из Сургута - мальчик пишет, что он почти шашлык, но все равно «Ленинград» - это очень круто. У нас есть приятель - продюсер Ляписа Трубецкого. Он говорит, что на Украине мои стихи берут с сайта, распечатывают, и они ходят по рукам. Такой самиздат. Но если серьезно, я собираюсь заняться продвижением на Запад. У меня есть замечательные английские переводы, сделанные моим приятелем. У иностранцев тоже существует жажда нового, но, к сожалению, нет таких песен с матом.

- Ты еще что-то хотел сказать о политике.

- Чарльз Буковски уже прекрасно сказал о ней: «Заниматься политикой - это все равно что пытаться отыметь кошку в рот». Эта формула универсальна для всего мира.

Мила ЦВИНКАУ
НА НЕВСКОМ
10.05.2001